УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО (УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС). Учебник

§ 2. Источники уголовно-процессуального права: понятие, классификация, система и общая характеристика

 

Источник права представляет собой юридический акт, содержащий общеобязательные правила поведения (нормы), принятый в установленном законом порядке. Это наиболее распространенное, типичное определение источника права. Применимо оно, разумеется, и к определению источника уголовно-процессуального права: принятые в установленном законом порядке юридические акты, содержащие нормы, направленные на регулирование уголовно-процессуальной деятельности.

Статья 1 УПК определяет, что порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается настоящим Кодексом, основанным на Конституции РФ. Иными словами, процессуальный закон говорит о двух нормативных актах как об источниках уголовно-процессуального права. Кроме них в части 3 этой же статьи к источникам отнесены общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ. Подчеркивается, что они являются составной частью законодательства РФ, регулирующего уголовное судопроизводство.

Однако названными законодательными нормативными источниками их круг не исчерпывается. Он гораздо шире.

Источники уголовно-процессуального права могут быть классифицированы в зависимости от их юридической силы. Располагая источники процессуального права по юридическому статусу, силе от высшего к низшему, их систему можно представить следующим образом: Конституция РФ; общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ; федеральные конституционные законы; Уголовно-процессуальный кодекс и иные федеральные законы. Данную группу источников принято считать, собственно, уголовно-процессуальным законодательством. Помимо законодательных источников нормы уголовно-процессуального права содержатся в подзаконных нормативных актах, исходящих от Президента России; Правительства России; СК России; МВД России; ФСБ России; Министерства юстиции России; Генерального прокурора России. Следует заметить, что в уголовно-процессуальной доктрине вопрос о включении в систему источников уголовно-процессуального права подзаконных нормативных актов носит дискуссионный характер. Далеко не все ученые признают за ними статус формы выражения, существования норм права, усматривая таковой только применительно к юридическим актам, принятым законодательным органом государства.

Особым источником уголовно-процессуального права, о юридическом статусе которых много спорят в юридической доктрине, являются решения Конституционного Суда РФ и Пленума Верховного Суда РФ.

Кроме того, источники могут быть классифицированы в зависимости от сферы их действия на национальные и международные.

Также их можно подразделить на основные и дополнительные, приняв во внимание объем, удельный вес регламентирования уголовно-процессуальной деятельности, приходящийся на каждый из них. Очевидно, что Уголовно-процессуальный кодекс РФ как нормативный акт, всецело посвященный регламенту уголовного судопроизводства, в свете этой классификации не знает себе равных. В сравнении с ним остальные источники заслуженно имеют статус дополнительных.

Необходимо рассмотреть систему источников уголовно-процессуального права подробнее.

1. Конституция РФ, обладая высшей юридической силой, занимает, соответственно, высшую ступень в системе источников уголовно-процессуального права, имеет прямое действие и применяется на всей территории РФ. В ней закреплены знаковые правовые основы уголовного судопроизводства, которые либо в неизменном виде воспроизводятся в УПК либо получают различной степени конкретизацию в его тексте. В качестве примера упомянем принципы законности (ст. 15 Конституции), равенства перед законом и судом (ст. 19), уважения достоинства личности (ст. 21), неприкосновенности личности (ст. 22).

2. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ входят в ее правовую систему, являются ее частью (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). Вопрос об их положении в иерархии источников права не раз становился предметом оживленных дискуссий. Вместе с тем большинство исследователей данного вопроса отводят им в ней второе, после, разумеется, Конституции РФ место.

3. Некоторые федеральные конституционные законы также содержат отдельные нормы уголовно-процессуального права: «О Конституционном Суде РФ»[1], «О судебной системе РФ»[2], «О чрезвычайном положении»[3], «О военном положении»[4], «Об Уполномоченном по правам человека в РФ»[5]. Так, ст. 12 последнего, корреспондируя соответствующим положениям уголовно-процессуального закона (п. 4 ч. 1 ст. 447, п. 7 ч. 1 ст. 448, ст.449, ч. 3 ст. 450 УПК), определяет особенности привлечения данного должностного лица к уголовной ответственности: он не может быть без согласия Государственной Думы привлечен к ней, задержан, арестован, подвергнут обыску, за исключением случаев задержания на месте преступления, а также подвергнут личному досмотру, за исключением случаев, когда это предусмотрено федеральным законом для обеспечения безопасности других лиц. Неприкосновенность Уполномоченного распространяется на его жилое и служебное помещения, багаж, личное и служебное транспортные средства, переписку, используемые им средства связи, а также на принадлежащие ему документы.

В случае задержания Уполномоченного на месте преступления должностное лицо, произведшее задержание, немедленно уведомляет об этом Государственную Думу, которая должна принять решение о даче согласия на дальнейшее применение этой процессуальной меры. При неполучении в течение 24 часов согласия Государственной Думы на задержание Уполномоченный должен быть немедленно освобожден.

В соответствии со ст. 35 ФКЗ РФ от 30.05.2001 № 3-ФКЗ «О чрезвычайном положении» правосудие на территории, на которой введено чрезвычайное положение, осуществляется только судом. На указанной территории действуют все суды, учрежденные в соответствии с гл. 7 Конституции РФ. Учреждение каких-либо форм или видов чрезвычайных судов, а равно применение любых форм и видов ускоренного или чрезвычайного судопроизводства не допускается. В случае невозможности осуществления правосудия судами, действующими на территории, на которой введено чрезвычайное положение, по решению Верховного Суда Российской Федерации может быть изменена территориальная подсудность дел, рассматриваемых в судах.

4. Российское уголовно-процессуальное право кодифицировано на уровне федерального закона. В УПК сосредоточен основной массив уголовно-процессуальных норм, что позволяет поставить его на первое место среди источников отечественного уголовно-процессуального права.

Ряд иных федеральных законов также содержит отдельные уголовно-процессуальные нормы.

По смыслу ст. 7 УПК в случае обнаружения спора, коллизии между процессуальным кодексом и иным федеральным законом применению подлежит первый. Таким образом, данным положением установлен приоритет УПК над другими федеральными законами.

Относительно его приоритета Конституционный Суд РФ отмечал следующее: федеральный законодатель, кодифицируя нормы, регулирующие производство по уголовным делам, вправе установить приоритет УПК перед иными федеральными законами в регулировании уголовно-процессуальных отношений. При этом в случае коллизии законов его приоритет действует лишь при условии, что речь идет о правовом регулировании уголовно-процессуальных отношений. Приоритет УПК перед другими федеральными законами не является безусловным: он может быть ограничен как установленной ч. 3 ст. 76 Конституции РФ иерархией федеральных конституционных законов и обычных федеральных законов (к их числу относится и УПК), так и правилами о том, что в случае коллизии между различными законами равной юридической силы приоритетными признаются последующий закон и закон, который специально предназначен для регулирования соответствующих отношений.

О безусловном приоритете норм уголовно-процессуального законодательства не может идти речь и в случаях, когда в иных (помимо УПК, закрепляющего общие правила уголовного судопроизводства) законодательных актах устанавливаются дополнительные гарантии прав и законных интересов отдельных категорий лиц, обусловленные в том числе их особым правовым статусом. В силу ст. 18 Конституции РФ разрешение в процессе правоприменения коллизий между различными правовыми актами должно осуществляться исходя из того, какой из этих актов предусматривает больший объем прав и свобод граждан и устанавливает более широкие их гарантии[6].

Некоторые нормы УПК, как было отмечено, являются бланкетными, отсылая правоприменителя к положениям иных федеральных законов. Эта бланкетность может носить явный, прямой характер, указывать на конкретную норму, подлежащую учету в уголовном судопроизводстве. Так, согласно ч. 1 ст. 28 УПК уголовное преследование может быть прекращено властным субъектом в отношении лица, подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести в случаях, предусмотренных ч. 1 ст. 75 УК.

Однако возможна и другая ситуация, когда норма (нормы, законодательство), к которой отсылает процессуальный кодекс, прямо не  называется, а с достаточной очевидностью подразумевается. Например, его положения о применении в качестве меры пресечения залога не содержат отсылки к соответствующим нормам гражданского законодательства о залоге как способе обеспечения исполнения гражданско-правовых обязательств. Но и они должны учитываться правоприменителем в ходе уголовного судопроизводства, поскольку без них затруднительно определить значимые правовые аспекты применения залога (например, права и обязанности залогодателя). 

В этой связи Пленум Верховного Суда РФ отмечает: принимая во внимание, что предметом залога в качестве меры пресечения может быть движимое имущество в виде денег, ценностей и допущенных к публичному обращению в Российской Федерации акций и облигаций либо недвижимое имущество, при разрешении вопросов, связанных с правом собственности, следует учитывать положения Гражданского кодекса РФ о залоге, а также особенности уголовного судопроизводства.

Если имущество, являющееся предметом залога, уничтожено или повреждено (например, недвижимость пострадала в результате пожара) либо право собственности на него или право хозяйственного ведения прекращено по основаниям, установленным законом, залогодатель вправе в разумный срок восстановить предмет залога или заменить его другим равноценным имуществом (ст. 345 ГК). В противном случае мера пресечения должна быть изменена (п. 44 его постановления от 19.12.2013 № 41)[7].

В тексте процессуального закона существуют также положения, которые, по существу, дублируют нормы иных законодательных актов, воспроизводят юридические конструкции не уголовно-процессуальной природы. Так, например, фигура потерпевшего, очевидно, перекочевала в УПК из гражданского законодательства, являясь по своей природе элементом гражданско-правовой конструкции – обязательства вследствие причинения вреда. Такова конструкция гражданского иска в уголовном судопроизводстве. Не вызывает сомнения ее гражданско-процессуальная природа и др.  

Можно ли предположить в этой связи, что нормы, к которым прямо отсылает процессуальный закон или которые подразумевает или, наконец, воспроизводит, являются источниками уголовно-процессуального права? Ведь они влияют на порядок осуществления уголовного судопроизводства. Действительно, влияют, не становясь, однако уголовно-процессуальными. Иными словами, это влияние не отменяет правовую природу данных норм, не скрадывает их иную предметную принадлежность, имеющую мало общего с уголовно-процессуальной деятельностью. Кроме того, ни отсылающую норму, ни норму-адресат отсылки нельзя по тем же соображениям назвать положением двойственной правовой природы.

5. Подзаконные нормативные акты в силу их юридического статуса не могут дополнять, изменять, отменять уголовно-процессуальный закон, принимаются во исполнение его и на его основании, а не вместо него. Соответственно, в уголовно-процессуальном регулировании они играют вспомогательную роль.

В настоящее время они посвящены таким, например, вопросам, как организация приема, регистрации и рассмотрения сообщений о преступлении[8], изъятие, хранение, реализация, уничтожение вещественных доказательств[9], порядок оценки, содержания предмета залога по уголовному делу, управления им и обеспечения его сохранности[10].

Особым источником уголовно-процессуального права являются решения Конституционного Суда РФ, которые в юридической доктрине зачастую именуют не иначе как «Конституция в действии». Многие его постановления, определения посвящены проблемным вопросам уголовно-процессуальной деятельности. Вместе с тем далеко не всеми учеными признается наличие за ними статуса источника права. Однако если занять подобную позицию, то, по-видимому, придется отказать и Конституции РФ в этом статусе, поскольку Конституционный Суд РФ является высшим судебным органом конституционного контроля.

Вопрос о правовом статусе постановлений Пленума Верховного Суда РФ также активно обсуждается в юридической доктрине. Многие ученые обоснованно отказывают им в статусе самостоятельного источника права, ссылаясь в том числе на то, что подобный их статус подрывал бы идею разделения властей, что судебная власть и законотворчество не совместимы. Однако значение их в правоприменительной практике достаточно велико и отрицать его не следует. Вместе с тем необходимо помнить, что судьи подчинены только Конституции РФ и федеральному закону. Из этого следует, что судья вправе не согласиться с разъяснением Пленума. Иными словами, решения последнего носят для правоприменителя рекомендательный характер.