Учебник по уголовному праву

§ 2. Вина как признак субъективной стороны преступления

 

1. Вина является главным, определяющим признаком субъектив­ной стороны преступления. Под виной в уголовном праве понимается психическое отношения лица к совершаемому им общественно опасному деянию и наступившему последствию, выраженному в форме умысла или неосторожности. Уголовное право Российской Федерации исходит из того, что уголовной ответственности подлежит лишь лицо, которое виновно совершило общественно опасное предусмотренное уголовным законом деяние под угрозой уголовного наказания. Отсутствие ука­занного в уголовном законе психического отношения к содеянному исключает уголовную ответственность несмотря на то, что содеян­ное содержит объективные признаки действия или бездействия, предусмотренного статьей уголовного закона. Именно поэтому психичес­кое отношение лица к общественно опасному деянию и его последс­твию является субъективным основанием уголовной ответственности.

Привлечение к уголовной ответственности только при наличии вины образует сущность субъективного вменения, т.е. вменения лицу только того деяния, в котором оно выразило или имело возможность выразить преступные сознание и волю. Уголовное право Российской Федерации не допускает объективного вменения, при котором субъект привлекается к уголовной ответственности только за сам факт со­вершения общественно опасного деяния и причинения вредного пос­ледствия, без учета его психического отношения к содеянному. Дея­ние, совершенное невиновно, преступлением не является, и лицо, его совершившее, ответственности не подлежит.

Российское уголовное законодательство традиционно признавало субъективное вменение в качестве одного из основополагающих прин­ципов уголовного права. Так Уголовное Уложение 1903 года содержа­ло целый отдел (отделение пятое), посвященный видам виновности. В соответствии с ним ответственность могла наступить лишь при нали­чии умысла, либо неосторожности, причем за неосторожность — толь­ко в случаях «особо законом указанных». На вину как необходимое условие уголовной ответственности указывалось и в первых уголов­ных законах советской власти. Однако вина как признак преступле­ния и субъективное основание уголовной ответственности была впер­вые закреплена в ст. 3 Основ уголовного законодательства 1958 го­да. В ней говорилось: «Уголовной ответственности и наказанию под­лежит только лицо, виновное в совершении преступления». Это поло­жение закреплено в ст. ст. 8 и 24 УК РФ. Ч. 2 ст. 24 УК возвраща­ется к дореволюционному положению об ответственности за неосто­рожное причинение вреда только в случаях, предусмотренных уголов­ным законом. Конституция Российской Федерации закрепила презумпцию невиновности, в соответствии с которой, виновность в совершении преступления, должна быть установлена вступившим в си­лу приговором суда (ст. 49).

Вина является субъективным основанием уголовной ответствен­ности. Состав преступления как основание уголовной ответственнос­ти представляет собой единство объективных и субъективных призна­ков. Совершение общественно опасного деяния, причинившего вред охраняемым уголовным законом отношениям, само по себе еще недос­таточно для привлечения лица к уголовной ответственности, если в этом деянии не проявилось его упречное психическое отношение к содеянному, его сознание и воля. Преступлением является только такое выражающее волю субъекта деяние, общественная опасность ко­торого сознавалась или должна была и могла им сознаваться, от­сутствие вины означает, что причиненный вред не является резуль­татом волевой, сознательной деятельности и потому лицо не ответс­твенно за его причинение.

Вина — категория субъективная. В свое время в теории со­ветского уголовного права была предпринята попытка обосновать «оценочный» характер вины и тем самым признать, что вина имеет субъективно-объективное содержание. Суть «оценочного» понимания вины сводится к тому, что психическое отношение субъекта к соде­янному признается лишь частью вины, вторую ее часть составляют объективные обстоятельства, относящиеся к личности виновного и условиям, способствующим совершению общественно опасного деяния. Содержание первой части вины определяется законом, второй — су­дом, который руководствуется при этом внутренним убеждением, ин­тересами государства, всех трудящихся. Обе части в совокупности составляют понятие виновности, или вины в широком смысле слова, являющейся основанием уголовной ответственности.

Теория «оценочной» вины была отвергнута большинством ученых. Несостоятельность ее в том, что она допускает смешение объектив­ных и субъективных признаков преступления и извращает действи­тельное содержание вины, являющейся чисто субъективной категори­ей. Кроме того, попытка объективировать вину превращает ее в фе­номен, практически не поддающийся измерению, что открывает широ­кий простор судейскому усмотрению, размывает границы оснований уголовной ответственности и подрывает принцип равенства граждан перед законом.

Вина представляет собой сложное социально-психологическое и правовое образование. Она характеризует негативное отношение лица не только к уголовно-правовым запретам и предписаниям, но также и к общепризнанным социальным ценностям, отражает антиобщественные взгляды, побуждения и привычки субъекта. Сознание виновным об­щественной опасности совершаемого им деяния для прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и дру­гих благ, поставленных под охрану уголовного законодательства, общественных и государственных интересов, или наличие возможности сознавать это обстоятельство отражает социальное содержание вины. Правовой характер вины выражается в том, что ее признаки опреде­ляются в нормах права; проявляется вина только в правонарушениях; в ней отражается отношение лица к тому порядку поведения, которое установлено правом. Понятие вины используется в различных отрас­лях права (гражданского, административного и т. д.) для характе­ристики психического отношения субъекта к соответствующему виду правонарушения. Вина как уголовно-правовое понятие всегда связана с преступлением, входит в него и проявляется через него, она не существует отдельно от общественно опасного деяния, хотя деяние может быть совершено и невиновно. Психологическое содержание вины определяется характером сознания и воли и их соотношением между собой. Сознание отражает способность лица понимать вредность дея­ния с позиции господствующей в обществе морали, нравственности и уголовного права, предвидеть последствия своего поступка и пра­вильно оценить его общественную опасность. Воля выражает субъек­тивную направленность деяния против интересов, находящихся под охраной уголовного законодательства, решимость совершить общест­венно опасное деяние. Оба компонента вины (сознание и воля) тесно связаны между собой.

2. В зависимости от соотношения сознания и воли (интеллекту­ального и волевого моментов) вина делится на формы: умысел и не­осторожность, которые в свою очередь подразделяются соответствен­но на виды: прямой и косвенный умысел, совершение преступления по легкомыслию или небрежности. Деление вины на формы отражает нали­чие или отсутствие осознания лицом, совершающим запрещенное уго­ловным законом деяние, его общественной опасности, возможности или неизбежности предвидения общественно опасных последствий со­вершаемого деяния и, соответственно, различную волевую направлен­ность деяния: лицо либо желает, чтобы деянием было причинено преступное последствие, либо сознательно допускает его, либо без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывает на пре­дотвращение этих последствий, либо даже не осознает возможность наступления этого последствия. В рамках одного вида соотношение интеллектуального и волевого моментов сохраняется неизменным.

Дальнейшая дифференциация вины, например, по степени, исключает­ся. Лицо может сознавать или не сознавать общественную опасность совершаемого деяния, предвидеть или не предвидеть наступление об­щественно опасного последствия, желать или не желать его наступ­ления и т. д. Промежуточного психического состояния между наличи­ем сознания и его отсутствием не существует. Лицо либо сознает, либо не сознает, что совершаемое им деяние является общественно опасным.

Это положение практически закреплено в ч. 1 ст. 22 УК, в ко­торой говорится, что даже в том случае, когда лицо из-за психи­ческого расстройства не могло в полной мере осознавать фактичес­кий характер и общественную опасность своих действий (бездейс­твия) либо руководить ими, оно все равно подлежит уголовной от­ветственности. Какой-либо степени предвидения или желания пос­ледствий быть не может, значит не может быть и степени вины в рамках одного вида. Могут быть такие обстоятельства совершения преступления, при наличии которых лицо оказывается неспособным в полной мере оценить общественную опасность совершаемого действия (бездействия), предвидеть его возможные последствия. Однако раз­личный характер интеллектуальной деятельности влияет только на степень ответственности, не меняя при этом содержания вины. Сте­пень ответственности зависит от формы и вида вины, потому что психическое отношение лица к совершаемому деянию в совокупности с объективными признаками деяния определяет характер и степень об­щественной опасности преступления. Общественная опасность деяний, различающихся по формам и видам вины, будет различной, и это раз­личие определяет соответствующую степень ответственности.

3. От того, какая форма вины является признаком состава преступления (умысел или неосторожность) — зависит социально-пра­вовая оценка общественной опасности деяния. В тех случаях, когда в качестве конструктивного признака состава преступления указана одна форма вины (например, убийство при отягчающих обстоятельствах), этот признак отражает характер общественной опасности всех деяний, квалифицируемых по статье УК, предусматривающей этот состав.  Если в статье Особенной части не указывается форма вины, то ответственность за преступление, как правило, наступает только в случае совершения его умышленно, например, незаконное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг) (ст. 180 УК). В диспозиции этой статьи приз­наки, характеризующие субъективную сторону не указаны, следова­тельно, в ней подразумевается только умышленное совершение этого деяния, поскольку в ч. 2 ст. 24 закреплено, что деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК. В этих случаях преступления с одина­ковым составом, но с различными формами вины различаются между собой по степени, а не характеру общественной опасности.

Несмотря на наличие в Общей части УК определения прямого и косвенного умысла, закон не использует этих понятий при конструи­ровании составов конкретных преступлений. Это несомненный недос­таток норм Особенной части УК, поскольку в различии прямого и косвенного умысла выражается не только различие в степени общест­венной опасности при прочих равных признаках состава преступле­ния, но иногда и в характере общественной опасности.

В связи с этим теория уголовного права обоснованно утвержда­ет, что в случае наличия в качестве признака состава конкретного преступления цели, мотива, заведомости или когда их наличие под­разумевается в диспозиции статьи Особенной части УК, то соверше­ние таких преступлений возможно только с прямым умыслом (вмеша­тельство в деятельность суда с целью воспрепятствования осущест­влению правосудия — ч. 1 ст. 294; убийство по мотивам кровной мести — п. «е.1» ч. 2 ст. 105; привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности — ст. 299; насильственные действия в отношении начальника в связи с исполнением им обязанностей воен­ной службы — ст. 334 и т. п.). Если в законе перечисленные призна­ки не указаны и из содержания диспозиции их наличие не предусмат­ривается, то такие преступления могут быть совершены как с пря­мым, так и косвенным умыслом (например, убийство из хулиганских побуждений — п. «и» ч. 2 ст. 105 УК, нарушение правил несения бое­вого дежурства — ч. 1 ст. 340 УК и др.).

Например, статьей 207.2 УК РФ (введена Федеральным законом от 1 апреля 2020 г. № 100-ФЗ) предусмотрена уголовная ответственность за публичное распространение под видом достоверных сообщений заведомо ложной общественно значимой информации, повлекшее по неосторожности причинение вреда здоровью человека (ч. 1), повлекшее по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия (ч. 2).

В Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 2, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 30 апреля 2020 г. разъясняется, что размещение лицом в сети «Интернет» или иной информационно-телекоммуникационной сети, в частности, на своей странице или на странице других пользователей материала, содержащего ложную информацию (например, видео-, аудио-, графического или текстового), созданного им самим или другим лицом (в том числе так называемый репост), может быть квалифицировано по статье 207.1 или 207.2 УК РФ только в случаях, когда установлено, что лицо действовало с прямым умыслом, сознавало, что размешенная им под видом достоверной информация является ложной, и имело цель довести эту информацию до сведения других лиц. Таким образом, диспозиция ст. 207.2 УК противоречит ст. 27 УК (ответственность за преступление, совершенное с двумя формами вины), поскольку к таким преступлениям могут относиться только умышленные преступления, повлекшие по неосторожности иные общественно опасные последствия.

Наконец, в законе не указывается в каких случаях предусмат­ривается совершение неосторожного преступления по легкомыслию, а в каких — по небрежности. Это положение следует рассматривать как недостаток. Однако он легко устраним путем логического анализа диспозиции норм права, устанавливающих уголовную ответственность за неосторожное преступление.